Руководитель немецкого отделения «Форда» Джон Хардиман о шансах автомобильной промышленности на будущее.
ДЖОН Э. ХАРДИМАН, 58 лет, американец. С 1989 года —председатель правления акционерного общества «Форд-верке» в Кёльне. Выпускник Гарвардского университета сделал почти всю свою карьеру [с 1961 года) у «Форда» на его европейских предприятиях —во Франции, Бельгии, Португалии и Италии. 48 ООО работников «Форда-Кёльн» в 1991 году изготовили около 970 ООО автомобилей, а оборот предприятия составил 22,4 миллиарда марок.
Кризис в развитой рыночной экономике не похож на тот, что происходит в отечественной, а значит, и рецепты его преодоления другие. Все же мы посчитали, что оценки и выводы одного из видных менеджеров, касающиеся зарубежного автомобилестроения, будут интересны и нашим читателям. Публикуемое в сокращении интервью Д. Хардиман дал редакторам журнала «Ауто —дер дойче штрассенферкер» О. Веберу и Й. Райхле.
Будучи американцем, надеетесь ли вы, г-н Хардиман, на лучшее будущее для американского автомобилестроения!
—Да. По крайней мере, для нашей компании. Экономика США остается в кризисе, но отчетливо проявляются первые признаки оздоровления.
Однако американское автомобилестроение отягощено огромным избытком производственных мощностей.
—Верно. К счастью, это не относится к «Форду». Мы еще несколько лет назад постепенно приспособили их к потребностям рынка. Конкуренты не смогли отреагировать на эти требования своевременно.
Может ли столкнуться с такой ситуацией автомобильная промышленность Европы или здесь нет излишних мощностей!
—Мнения на сей счет сильно разнятся. Факт, однако, что предприятия в Европе находятся
в стадии расширения. Возьмите, например, новый завод «Опеля» в Айзенахе или планы «Фольксвагена» в Мозеле (оба завода в бывшей ГДР). ФИАТ развивает мощности 8 Польше. Планируются новые заводы в Испании и Португалии. Японцы же хотят превысить согласованный с ЕЭС лимит в 1,2 миллиона автомобилей в год (для Европы) и довести его до 2 миллионов.
Так можно ли говорить об избытке мощностей в достаточно близком будущем или все-таки нет!
—Он может возникнуть. И мы убедились, что предприятия, создаваемые ныне в Европе, в близкой перспективе станут нерентабельны.
Выходит, ошибка, сделанная в Америке 20 лет назад, теперь повторяется в Европе!
—Боюсь, что да.
На какую же производительность должны быть ориентированы европейские заводы!
—Я исхожу из того, что 8 1999 году Европе потребуется 15—миллионов легковых машин.
А сколько мы можем выпускать сейчас!
—Еще в 1990 году Европа располагала мощностями, которые могли бы потребоваться только к концу десятилетия, но при этом было продано всего
13,4 миллиона автомобилей.
Тем не менее глава концерна «Фольксваген» г-н Хан верит в необходимость гигантских новых предприятий. Он надеется на присоединение восточноевропейских рынков.
—Конечно, в Восточной Европе колоссальный спрос. Однако чем финансировать его обеспечение? Ведь там сегодня (и еще долго) будут заниматься оздоровлением экономики. Это очень, очень трудно. Мы видим, сколь велики проблемы в новых федеральных землях —при той огромной экономической мощи, которая сосредоточена в старых землях. Отсюда можно понять, с какими трудностями столкнутся другие страны бывшего восточного блока.
Когда же государства Восточной Европы станут интересными рынками!
—Во всяком случае, на ближайшие десять лет я не возлагаю особых надежд.
Может ли нынешняя ситуация отразиться на заводах «Форда» в Европе!
—Сегодня у нас нет намерения закрыть какие-то из них. Но при существующем положении дел ничего нельзя исключать. Возьмите Германию: здесь в 1991 году было зарегистрировано почти четыре миллиона новых автомобилей, в 1992-м —3,6—,7 миллиона, а в новом 1993-м будет 3,2 миллиона, а то и меньше. Ситуация драматична.
Ваш коллега из концерна «Опель» г-н Хьюджес считает, что под угрозой сокращения каждое второе рабочее место в немецкой автомобильной промышленности. Неужели все настолько скверно!
—Надеюсь, дела не столь плохи. Но абсолютно ясно: как автомобильная промышленность, так и ее смежники нуждаются в очень быстром и ощутимом повышении производительности труда.
В каких масштабах!
—Если мы хотим остаться конкурентоспособными —минимум на 30, а лучше —на 40 процентов.
А это возможно!
—Это должно стать возможным. На примере хороших японских производителей мы видим, что все достижимо. Вообще говоря, наш завод в Саарлуи, где делают «Эскорт», ненамного уступает японским. По производительности труда он входит в число самых передовых предприятий в мире.
Да, мы уже не первый год видим, что для японцев нет невозможного. Вопрос в том, почему этот опыт не прививается!
—Потому что европейцы, да и американцы тоже, не хотят работать и жить, как японцы. Кроме того, наши заводы в Европе складывались и развивались исторически, и нельзя сразу сделать их из сегодняшних завтрашними.
Но как вы намерены решать эту проблему!
—Легко ответить, но трудно осуществить: мы должны согласовать повышение производительности труда, необходимое для выживания, с европейским образом жизни. Иначе говоря, не слепо копировать японские методы, а адаптировать их к европейским условиям. Мир труда и структура производства в Японии совершенно иные, чем у нас.
Звучит несколько абстрактно. Как вам видятся конкретные шаги «Форда»!
—Потерпите немного. У нас есть планы в ближайшие годы повысить производительность труда вплоть до 40 процентов.
Это вопрос нашей гибкости. Работодатели и работники должны искать новые решения, новые графики смен —с частичной занятостью, более подвижные, чтобы таким образом увеличить время работы оборудования. До сих пор мы могли многое компенсировать высокой производительностью труда, высоким качеством и клеймом «Сделано в Германии». Удастся ли это в дальнейшем, вот вопрос…
Но сейчас «Форд» зарабатывает деньги именно на немецких заводах.
—Стало, однако, очень трудно выпускать в Германии автомобили хорошего качества по разумным ценам. Высоки прямые и косвенные расходы на заработную плату, высоки налоги, коротка рабочая неделя…
…А немецкие машины безбожно дороги.
—Не в последнюю очередь по названным причинам. Германия находится в той стадии, когда она может утратить конкурентоспособность.
Но почему же немцы никак не возьмут это в толк!
—Порой у меня складывается впечатление, что в прошлом они добились слишком больших успехов. Это сделало их сытыми.